Я была ребёнком, когда они впервые появились в ночных небесах. Сначала это были три отдельных огонька. Не самые яркие на небе, но достаточно заметные. Моя мать сказала мне, что это знак от Богов, что мир готовится измениться. У неё было чутьё на подобные вещи. Долгое время женщины по материнской линии моей матери были Оракулами. Записана на одной из многих скрижалей в Великих Залах Короля Гримлай (Great Halls of King Grimlaey) и история моей пра-прабабушки, Оракула регента королевской свиты, о том, как она предсказала подъятие Неумирающих (Undying) во время Великой Войны.
Дни переходили в месяцы, месяцы — в годы, а количество огней в ночных небесах росло. Священнослужители в храмах начали объявлять огни Предвестниками. К моему выпуску из Университета мастеров-камнерезчиков, количество огней достигло 16. Каждый месяц огни светились всё ярче и становились всё больше.
Совсем немного времени потребовалось, чтобы в Дюнхейме начались изменения. Семьи, с которыми я выросла, начали уходить из города к сердцу Горы. Путешественников стало меньше, а на службах в храмах появлялось всё больше новообращённых, ищущих ответы о Предвестниках и о том, что они означают. Моя мать тоже хотела покинуть город, но отец не хотел и слышать об этом. Его аукционный дом это то, благодаря чему на столе у нас была еда, а мои браться состояли в Страже Совета. Не могло быть и речи, чтобы мой отец покинул гору. Честь и уважение значили для него больше, чем жизнь, и он очень гордился моими братьями. Несмотря на уговоры моей матери покинуть город, мы остались.
Жизнь проходила обычно, насколько это было возможно. День за днём Предвестники маячили над головой, в конце концов появившись и на дневном небе. Постоянное напоминание о будущем, которое скоро постигнет Верру. Величайшие книжники нашего времени не смогли найти никаких упоминаний подобного явления в древних манускриптах. Высшие Жрецы и Оракулы всех крупных храмов со всего королевства Дюнценкелль (Dünzenkell) были призваны в великую столицу Дюнтол (Dünthol).
За несколько дней до начала заседания Большого Совета, Король Брюнир (King Brühnir) был сражён таинственной болезнью. Моя мама, входившая в делегацию Дюнхейма, писала мне о том, какой измождённый вид был у короля. Король Брюнир стоял во время обращения к делегатам и рухнул в начале церемонии благословения. То, что должно было быть Великим Советом, превратилось в итоге в церемонию коронации. После объявления о смерти, старшая дочь короля Брюнира, Вилга, стала королевой королевства Дюнценкелль и защитницей народа Дварфов.
Моя мать вернулась из Дюнтола другой женщиной, с каким-то ужасом в глазах. Мой отец и она оставались всю ночь в своей комнате. На следующее утро я впервые увидела своего отца парализованным от страха, будто он увидел призрак. Мы немедленно начали собираться, планируя отправиться в шахту моего дяди в империи Элан (Aelan Empire). Моим братьям сказали, что наш дядя Годин погиб под обвалом и мы должны посетить его похороны. Это был единственный случай, когда мои родители солгали мне и моим братьям. Следующий день мы потратили на подготовку к трехдневному путешествию, а собравшись, мы направились по дороге из горы.
Дорога в Дюнхейм была длинным тоннелем, начинавшимся у Великих Врат горы. Несколько миль длиной, это был единственный вход в гору. Обычно этот путь был заполнен торговцами и путешественниками со всей Верры. Однако в последние годы мир изменился, а с ним изменился и жизненный уклад в Дюнхейме.
Мы были примерно в часе от Великих Врат, когда это произошло. Громкий удар прошёл по земле и отразился от стен. Звучало это так, будто раскололась сама гора. Последовавший несколько секунд спустя толчок, практически заставил упасть наших баранов, несущих поклажу. Я видела, как двигается рот моего отца, будто он что-то кричал мне, но я не слышала ничего, кроме громкого звона, наполнившего мою голову. В этот момент я почувствовала, как что-то мокрое падает мне на шею. Я подняла руку, чтобы понять, что это было… Я думаю, что шок от всего происходящего не давал мне понять что только что произошло. Мои пальцы были покрыты кровью. Землетрясение прекратилось практически сразу же, как и началось, позади отца, звавшего меня, я увидела как браться пытаются поднять рухнувшую телегу. И только потом я заметила руку, торчавшую из под упавшей деревянной телеги. В тот же момент я подбежала и принялась толкать изо всех своих сил.
Рама деревянной телеги сложилась внутрь, открыв изломанное тело моей матери. Она безжизненно лежала среди обломков, а мы с моими братьями в шоке стояли рядом. Наш отец отчаянно искал сумки матери, пока мы ждали хоть малейшего намёка на движение.
“Где оно?” спрашивал отец, разрывая книги и одежду в разных мешках, выброшенных на дорогу в момент падения телеги.
“Где что?” спросила я, несмотря на то, что он был полностью поглощён своими поисками.
Мой разум начал наполняться воспоминаниями о матери. Я видела, что мои браться уже переполнены эмоциями и уже начало подкатываться отчаянье, когда мой отец воскликнул: “Нашёл!”
Он бросился к моей матери и произнёс непонятную фразу. Ослепительный белоснежный свет вспыхнул в руке моего отца. Из его рук выпала витая палочка. А затем я наблюдала, как моя мать начала кашлять, стиснутая в объятьях моего отца. Мои братья и я бросились к ним обоим.
“Нам нужно выбраться из горы, Брон” — сказала она держащему её отцу.
“Хельгун, Таргуд, быстро! Помогите собрать еду и припасы.” крикнул он моим братьям. Посмотрев на меня он добавил “Диллиа, последи за матерью, пока я помогу братьям.”
Я села рядом с мамой, наблюдая, как отец с братьями привязывают припасы, которые смогли спасти, к седлу барана. Она повернулась ко мне.
“Диллиа, ты должна кое-что знать.” сказал она.
“Я люблю тебя больше собственной жизни… моя единственная дочка. Ты свет моей жизни и я бы сделала всё что угодно, чтобы обезопасить тебя.” в её глазах появилась дрожь.
“Но тьма пришла…”
